В близких отношениях мы самые уязвимые. Если этого не понимать, можно сделать друг другу очень больно. Если некуда от боли сбежать, физически уйти от того, кто причиняет боль, происходит реакция самозащиты: психика расщепляется надвое, страдающая часть и ее защищающая. Страдающая уходит в фон (прячется), а защищающая, сильная, выходит на первый план.

Защиты устроены по разному. Самая распространенная — обвинение. Обвинение позволяет отдать кому-то власть за произошедшее, либо себе, либо другому, в целях взятия контроля над ситуацией. То есть, кто виноват, у того и власть за то, чтобы восстановить мир. Если человеку удавалось защитить себя с помощью роли жертвы, то винить он будет себя, и вернуть все на круги своя будет считать своей обязанностью. Если человеку удавалось защитить себя в роли преследователя, то винить он будет другого и восстановление мира будет возлагать на него.
Пока сильная часть занимается обвинением, слабая в это время подавляется и выносится в фон, а фоном становится другой человек, то есть происходит проецирование своей слабой части на другого человека. И вот тут, если человек был в роли жертвы, отойдя от свои эмоций, он начинает жалеть насильника, то есть попадает в роль спасателя. И да здравствует стокгольмский синдром. А если он был в роли преследователя, то включается защита обесцениванием.

За то, чтобы сообщить, что мне больно и потребовать прекращения действий относительно себя ответственен тот, кому больно. За то, чтобы услышать, остановиться и не продолжать такой способ контакта в отношении к тому, кому больно, ответственен нападающий. Проблема в том, что очень часто никакие крики жертвы о ее боли насильников не останавливают. Это, ребенок, который подвергался в детстве насилию, выучивает с младых ногтей, а посему единственным его способом защититься является расщепление.

Будьте друг к другу внимательны.