Прошлые жизни детей: Интервью с Кэрол Боумэн

— Что привело вас к исследованию прошлых жизней и спонтанным воспоминаниям прошлых жизней у детей?

—  Я выросла в американской иудео-христианской культуре, и никогда не сталкивалась с реинкарнацией, пока не стала студенткой колледжа в конце 60-х.

Когда я услышала об этом, мне показалось, что в этом есть смысл. Потому что это объясняло мне разные вещи, которые казались упущенными с точки зрения традиционного преподавания.

В 1986 году я сильно заболела, у меня была проблема с лёгкими, и в разгар болезни у меня было очень яркое видение, как я умираю от чахотки.

 

Я наблюдала мою смерть в той жизни со стороны. Я была этим очень озадачена и подумала, что моя болезнь спровоцировала воспоминание этой прошлой жизни, но я не знала, как это соединить.

— Это было просто спонтанным воспоминанием?

— Да. Я была очень больна. А потом, как будто по воле судьбы, спустя полгода, через наш город, а я тогда жила в Эшвилле, Северная Каролина, проезжал гипнотерапевт. Он буквально проезжал через наш город, возвращаясь из Флориды.

Подруга услышала о нём и рассказала мне, что он проводит сеансы погружения в прошлые жизни, и, наверное, мне следует с ним встретиться.

Я это сделала, и та трёхчасовая сессия изменила мою жизнь. Я увидела две прошлые жизни, где я умерла от туберкулёза лёгких.

И когда я прошла через эти жизни, повторно пережив смерти, то это изменило курс моей болезни. Я начала выздоравливать от болезни, которая развивалась четыре года и стала хронической.

Вот когда я увидела, что реинкарнация может быть чем-то очень личным и напрямую влиять на нас.

За один год у обоих моих детей развилась фобия. Я совсем не связывала это с реинкарнацией в то время. Я просто думала, что что-то послужило толчком к этому, особенно у сына.

В то время ему было 5 лет, и у него появился истерический страх громкого шума, который мы впервые заметили во время фейерверка.

Мы понятия не имели, откуда взялась эта фобия.
Я подумала, что он может дать совет моему сыну Чейзу, чтобы в следующий раз, когда он услышит громкий шум, у него не было истерического припадка.Когда к нам зашел мой друг Норман Инге, гипнотерапевт, спустя год после моей первой регрессии, я случайно упомянула о фобии громкого шума.

К моему большому удивлению, когда Норман попросил сына закрыть глаза и рассказать нам, что он видел, когда слышал громкие звуки, напугавшие его, он сразу же увидел себя в прошлой жизни чернокожим солдатом времён гражданской войны в США.

Он описывал эту историю в чрезвычайно подробных деталях. Вещи, которые знала я, пятилетний мальчик знать не мог.

Он рассказывал это с точки зрения взрослого человека, который мог там быть. Он описывал вооружение, свою униформу, много мелких деталей, которые для меня были удивительными.

Он объяснил, что в том бою он был ранен в запястье. Его вынесли с поля боя в полевой госпиталь, где перебинтовали и послали назад в бой. И там он умер возле пушки.

Сессия длилась около 15 минут, после чего сын спрыгнул с моих коленей и весело побежал делать свои дела.

Результатом сессии было то, что фобия громкого шума, по-видимому, связанная с воспоминаниями о поле боя, исчезла.

Также ушла хроническая экзема, имевшаяся у него в том месте на запястье, которая не поддавалась лечению медицинскими средствами. За несколько дней экзема полностью сошла и больше не появлялась.

 

Вероятно, у него имелась какая-то клеточная память от той раны, полученной в бою, связанная с тяжёлыми эмоциями, которые он испытал, будучи солдатом.

Эти эмоции вышли, когда он об этом рассказывал. Эта история открыла мне глаза на что-то совершенно новое. Я никогда не думала, что дети могут помнить прошлые жизни.

Я испытала это, будучи взрослой. Я не представляла, что это так легко для детей -получить доступ к таким воспоминаниям.

То же самое случилось с моей девятилетней дочерью и её фобиями.

Мы попросили ее рассказать об этом, и она вспомнила, как умирала. Она боялась, что наш дом может загореться.

Она вспомнила, как умерла ребенком при пожаре когда-то в прошлом. Было не ясно, где и когда это произошло, но после того, как она рассказала об этом, её страх тоже прошел.

Имея такой опыт воспоминаний прошлых жизней у моих детей и видя ту пользу, которую они принесли при лечении, я была совершенно заинтригована. Меня обуяло любопытство.

Имели ли и другие дети такие же воспоминания, и если да, то были ли случаи излечения, подобные моим детям, просто в силу того, что они рассказали об этих воспоминаниях?

Это было началом моего поиска, и это был 1988-й год. Я начала проводить исследование, разговаривая с родителями в моём районе. Это было в то время, когда еще не было интернета. Тогда это было по-другому.

До 1994 года я написала пару статей для фонда Эдгара Кейси и Ассоциации Исследования и Терапии с Помощью Прошлых Жизней, которая сейчас является международной организацией.

Я начала получать письма от людей, которые рассказывали о таких воспоминаниях у их детей. Я увидела, что нет ничего необычного в спонтанных воспоминаниях прошлых жизней у детей до семи лет.

В процессе исследования я обнаружила, что доктор Йэн Стивенсон (Медицинская Школа университета штата Вирджиния) собирает и записывает случаи спонтанных воспоминаний прошлых жизней у детей в течение 40 лет. В его файлах есть свидетельства более 3000 случаев.

Я никогда о нем не слышала, а он так давно этим занимался. Я подумала: какое богатство заложено в этой информации. Оно заложено в опытах моих детей, и оно научило меня многому в отношении этих воспоминаний.

Я обнаружила, что дети по всему миру имеют такую память примерно до семи лет, они могут вспомнить спонтанно, не нуждаясь в подсказке или гипнозе.

К чему не обращался доктор Стивенсон, так это к целебному потенциалу этих воспоминаний. Вот о чем, как я думала, должны знать родители или взрослые.

 

Эти воспоминания не только происходят спонтанно у детей, но они действительноимеют потенциал излечивать ребенка от фобий, от физических симптомов и даже от эмоциональных проблем.

Я написала первую книгу в 1995 году. Она была опубликована в 1997 году, и затем в 2001 году вышла моя вторая книга «Возвращение с небес».

— Есть ли какая-то особенность в изучении реинкарнации у детей?

— Воспоминания идут, в основном, напрямую от детей 2- 3- 4-х летнего возраста.

Это дети, которые еще не имели большого опыта в этой жизни до сих пор, и всё же они знают подробности других жизней, которые находятся совершенно за пределами их опыта.

Так как эти дети очень малы, их воспоминания чисты. Они не загрязнены нашими культурными верованиями, говорящими, «нет, такого не бывает», или, «да, такое бывает».

Они просто говорят из их прямого опыта.

Я нахожу эти воспоминания чрезвычайно интересными для изучения, потому что со взрослыми воспоминаниями, особенно извлечёнными под гипнозом, мы на самом деле не знаем, сколько там воображения или чего-то, что мы узнали в юности, но, возможно, забыли, когда стали старше.

С 2- 3-4-х летними детьми тут ясно, что воспоминание реально. Они не могли узнать этого никаким другим путём.

Так как эти воспоминания относительно чисты, они дают нам уникальное окно в реинкарнацию.

Вот почему я люблю работать с этими воспоминаниями, нежели чем пытаться сказать, что каждое воспоминание, которое имеет взрослый – это реальное или очевидное проявление реинкарнации, потому что в этом есть слишком много серых пятен.

— Когда Вы говорите о воспоминаниях у детей, какого рода воспоминания типичны или есть ли типичный род воспоминания?

— Я думаю, что то, что взрослые сначала замечают, — это необычные выражения, которые говорит ребенок.

2-3-х летние будут говорить о том, где они были «большими раньше» или когда «они умерли раньше» и рассказывать подробно о каких-то опытах, которых, как вы знаете, у них в этой жизни не было.

Я думаю, дети часто имеют какие-то образы из прошлого в своей памяти, и они говорят, исходя из этих образов. Иногда эти воспоминания имеют эмоциональную окраску.

Иногда дети имеют фобии, связанные с тем, как они умерли в прошлом или с травмой, полученной в прошлой жизни.

У многих детей есть фобии. Я думаю, детские фобии чрезвычайно распространены. Если мы внимательно послушаем, что дети о них говорят, то иногда они рассказывают нам, откуда пришли эти страхи.

У них может быть страх самолётов, например. У меня были случаи, когда маленькие дети, услышав самолёт, бежали прятаться под стол или стул со словами «бомбить будут»

Для детей, растущих в Северной Америке, до недавнего времени, это не было чем-то, что они могли испытать в жизни.

Когда их спросили об этом, они рассказали, что умерли во время войны или умерли, когда бомба ударила, где они жили.

 

Иногда воспоминания становятся фобиями, иногда воспоминания переводятся в поведение. Иногда дети обладают умениями, которым не обучались. Я особенно рассказываю об этом в моей первой книге.

Например, 3-х летний ребёнок, который знал, как пришивать пуговицу к одежде, хотя его этому не учили. Когда его об этом спросила мама, он ответил, что научился этому, когда был «большим раньше», и он был моряком.

Это, конечно, сложный навык, которым 3-4-х летние дети не владеют без специальной тренировки. Дети иногда показывают эти способности или умения, которым не учились.

В экстремальных случаях они иногда говорят на иностранном языке, с которым не могли соприкасаться в этой жизни. Есть документальные свидетельства таких случаев.

Иногда воспоминания происходят из отношения к людям. Особенно в моей первой книге, которая посвящена реинкарнации в одной и той же семье.

Семьи распознавали, что ребёнок, рожденный в этой семье, является фактически душой умершего родственника, который вновь реинкарнировался в этой семье за короткий период времени.

Живущие родственники узнали, что это правда, из утверждений, поведения или манер ребёнка, которые напоминали ушедших.

В некоторых случаях ребёнок имел родовые отметки или родовые дефекты, относящиеся к ранам или болезням прошлой жизни. Д-р Стивенсон написал двухтомник «Реинкарнация в Биологии», который описывает это. Он вышел в 1997 году.

Он имеет 210 случаев родовых отметок и родовых дефектов, имеющих отношение к прошлой жизни. Это случаи, когда дети давали достаточно информации о своих прошлых жизнях, что давало возможность идентифицировать их с кем-то, кто жил и умер до того, как эти дети родились.

В настоящем ребёнок мог иметь две родовые отметки на голове и говорить, что он умер в своей другой жизни, когда ему выстрелили в голову. Он мог назвать своё имя в прошлой жизни и город, где жил.

Большинство этих случаев, исследованных Стивенсоном, были в Индии. Обычно бывало, что они исследовали случай и обнаруживали, что действительно был человек в том городе, который соответствовал описаниям ребёнка, и он умер от огнестрельного ранения в голову.

Проверяя медицинские отчеты, отчёты по аутопсии или записи в больнице, они находили родовые отметки этого ребёнка, соответствующие по размеру и расположению огнестрельной ране на голове.

Ребёнок имел две родовые отметки от ран, соответствующих входному и выходному пути от пули. У него есть 19 таких случаев с двойными родовыми отметками.

При такой физической очевидности, действительно, трудно пройти мимо этих случаев. Кажется, что азиатские случаи гораздо полнее по подробностям, чем американские или европейские.

Я думаю, это связано с культурной осознанностью, так как мы не особенно настроены на это.

Воспоминания у детей не так ясны.

 

— А есть такие случаи в Северной Америке, когда дети помнят, как они были убиты и находились ли те семьи, где были их родители в предыдущей жизни?

— Было несколько. У меня был только один случай, когда ребёнок вспомнил соответствующие имена.

Это большая редкость на Западе, когда вспоминают имена.

Такое бывает, и я читала сообщения то тут, то там, о детях, дающих достаточно подробностей, что можно было сотрудничать с живыми родственниками.

Это тоже проблема на Западе, потому что это такая новая концепция для большинства из нас, что многие родители боятся выйти с этим на публику.

Для меня является большой проблемой попытаться убедить родителей пойти на телевидение со своими рассказами.

У меня есть действительно трогательный случай в моей новой книге «Возвращение с небес», где маленький ребёнок вспоминает двоюродного брата его бабушки, который погиб в автокатастрофе.

Когда бабушка узнала, что её внук — это её перевоплотившийся двоюродный брат, то мама ребёнка и его бабушка были в замешательстве, стоит ли сказать остальным членам семьи «Смотрите, смотрите, он вернулся, разве это не удивительно?», потому что некоторые люди не готовы к этому.

Перевод Ольги Червяковой

Источник: http://www.intuitivetimes.ca/Spirituality/research/vol2-1pastlives.htm

 

*******************************************************************************