В чем отличие стресса от травмы?

Наша жизнь неразрывно связана со стрессом. В известном смысле умеренный стресс — необходимое условие для развития человека, потому что в новой ситуации мы получаем новый опыт, а без переживаний он не усваивается. Так, всем знакома ситуация мобилизации организма перед экзаменом: улучшается память, внимание становится более концентрированным ввиду протекания сложных физиологических процессов. Вообще психологи делят стресс на две категории – эустресс – события большой эмоциональной значимости, которые субъективно приятны для человека (свадьба, переезд в новое жилье) и дистресс- события неприятные, неожиданные либо те, которые не обладали большой силой, но накапливались одно за другим (к примеру, разногласия в семье, плохие оценки детей, ссора с коллегой, и все это протяженностью в короткий период времени). Стрессы накапливаются и могут привести к травме. Но сама травма чаще всего-событие неожиданное, настолько огромной, непреодолимой силы, что организм не имеет возможности переработать такую значимую информацию в одночасье. Как правило, травма несет угрозу ценностям человека, этим она и страшна. Происходит энергетический «удар», если говорим о психологической травме, человек лишается всех трех базовых иллюзий: ощущении контроля над своей жизнью, иллюзии бессмертия (нет, конечно, мы понимаем, что когда-то умрем, но это еще не скоро), иллюзии, что мы немного лучше, чем другие люди. Поэтому реакция на травму развивается именно в том случае, если новую реальность невозможно принять. И в определенном смысле возникает дыра на непрерывной линии жизни. Вследствие незавершенной травматической ситуации нервный импульс остается в теле и психике в целом.

Передается ли травма по наследству? И что происходит с личностью человека?

Если говорить о ситуации насилия, надо вспомнить, что насилие, как и любое значимое событие, откладывается в опыт. И его мы не просто запоминаем (конечно, речь идет о неосознанном запоминании). Механизм прост: через считанные часы после совершения над человеком насилия в его личности капсулируется жертвенная часть. Но мы также помним и состояние насильника, и в мозгу откладывается его резервная копия. Таким образом, агрессор становится частью идентичности. И уже с прошествием времени в момент стресса, мы просто воспроизводим тот сценарий насилия, который сложился в мозгу, активируем своего «демона». Или, по-научному, проявляем «интроект агрессора». Неосознанно. Такой механизм травмы, так насилие передается по цепочке, от отца к сыну. Ведь ребенку некуда идти, он фактически бесправен. Тем более в силу возрастных особенностей у него еще нет опыта преодоления трудных жизненных ситуаций – он целиком и полностью зависит от воли родителя. Так, эволюция не выработала запасного варианта для маленького ребенка – в случае опасности он побежит к маме, даже если сама мама представляет опасность для ребенка. Психика нас всегда защищает, и поэтому спасением для жертвы насилия будет диссоциация  — состояние выпадения из реальности, ступор. Цельная личность распадется на несколько «ложных», что станет спасением для ребенка, психика вытеснит в бессознательное состояние боли, но плата за это велика. С одной стороны, человек будет избегать места, где произошло травматическое событие, но с другой, нервный импульс незавершенной ситуации будет стремится к отыгрыванию, к восстановлению целостности человека. Внешне это будет выражаться в постоянных попытках найти схожую ситуацию и отыграться, завершить ситуацию благополучным исходом, снова и снова травмируясь еще больше (как мы помним, выработан ограничивающий сценарий). К тому же в целях сохранения психики эмоции заморожены, чтобы не жить с большой болью, не сойти с ума, поэтому и чувствительность снижена, ведь нельзя анестезировать, обезболить одни чувства и оставить нетронутыми другие. Так и живет человек, не дыша полной грудью –его жизненная энергия уходит на возведение «заборов» вокруг себя, порой высотных бетонных конструкций… Попутно такой человек обесценивает собственную боль и не замечает ее в других.

Такая травма, когда ситуация резко нарушила привычный ход событий, будет носить название шоковой, особенно в случае, если жертвой или свидетелем был ребенок, одинокий и без поддержки. Либо можем говорить о травме развития, если ситуация повторялась, пусть «просто» в случае шлепков или унизительных жестов родителя. Например, пережив семейное насилие, взрослый человек может рассуждать так: «Меня наказывали, били ремнем, но я человеком вырос. С детьми только так и надо, иначе людьми не вырастут». Неся такую модель через поколения и заодно демонстрируя детям, что насилие (неважно, эмоциональное или физическое) – единственный аргумент в споре, задаешься вопросом: то ли наследство мы передаем, лучшее ли?

Ответом может служить снимок травмированного человека, чей мозг претерпел изменения в самом что ни на есть анатомическом плане – можно увидеть поврежденную мозговую ткань, нервные клетки деформированы.

Почему сейчас не принято бить детей?

Надо помнить, что основным чувством при утрате, горевании является горе, тогда как основной эмоцией при травме – страх. И тревожность. Если детей били, и это не считали зазорным в прошлом веке, лелея возникающую при этом выученную беспомощность (общее качество для стран с тоталитарной системой, кстати), поскольку фабрики и заводы нуждались в послушных работниках, то уже в условиях пост-индустриального общества востребована креативность, сообразительность, умение фантазировать и смело мыслить – всего этого на эмоции страха не построишь-страх зажимает. Астрид Линдгрен, «мама» Карлсона хорошо понимала, каковы последствия семейного и не только насилия для психики ребенка, поэтому она в семидесятых годах прошлого века возглавила кампанию против насилия в школах, и Швеция стала первой страной в мире, где были отменены физические наказания.

Как помочь ребенку справиться с травмой?

Как уже говорилось, организм в условиях травмы работает в особом режиме. Правое полушарие, ответственное за формирование образов и переработку сенсорной информации, «подает» слишком много информации левому, ответственному за логику и вербализацию, оно системно не справляется, и мозг «зависает». В дополнение к этому cвязь между гиппокампом (отвечает за биографическую память и ориентацию тела в пространстве) и неокортексом (контроль за эмоциями) на короткий промежуток времени обрывается, и воспоминания не получают метки времени и места, поэтому память о стрессовом событии фрагментарна. Именно поэтому так важно сразу начать делиться своей травмирующей историей с теми людьми, которые готовы всегда выслушать и не спешить с оценками. Ребенку я рассказываю про правило 5 друзей на примере  руки с  ее пятью пальцами. Подростку можно заметить, что не всегда можно обратиться к родителям, но важно, чтобы хотя бы 3 человека из 5 были взрослыми.  В случае, если человек не делится своими переживаниями, сдерживает чувства даже оставаясь один, травма останется, она перейдет как всякая разрушительная энергия, в состояние телесного симптома самого широкого диапазона – от астмы до сахарного диабета. Понять работу отделов мозга в момент травмы можно на примере модели мозга как 2-х этажного дома, которую легко может осилить даже 4-х летний ребенок. За основу взяла схему Дэниэла Сигала, известного американского нейробиолога, дополнила и улучшила ее, поскольку считаю ее наиболее удачной для объяснения детям и подросткам механизма травмы. Я часто езжу в донецкие села на линии разграничения огня, и такая схема значительно помогает в деле психоэдукации.

Что происходит на «нижних» этажах мозга и кто убирает лестницу?

Итак. Наш мозг похож на двухэтажный дом. В основании любого дома есть фундамент. Для чего он нужен? Верно, это основа, и без него не было бы прочности самого строения. Фундамент — наши инстинкты, безусловные рефлексы: сон, сама возможность дышать, есть, пить, глотать. Мы даже не задумываемся над тем, как это важно. Вот кто- то открывает дверь, и все взгляды — на этого человека. Хотя я рассказываю много интересного) Такой рефлекс называется ориентировочным, он немало людей спас. Вообще, смысл фундамента да и всего дома- спасти нашу жизнь во что бы то ни стало. Нижний этаж называется эмоциональным мозгом. Это делающий мозг. Основная задача этого ближнего к основанию, к фундаменту этажа — сохранить безопасность и обслуживать потребности. Тут живут персонажи ( человечки), которые остерегаются опасности и предупреждают о ней: Бдительный Максим, Испуганный Иван, и еще Большой Босс с кнопкой. О ней попозже. На втором, верхнем этаже живут герои, которые решают проблемы и помогают справиться с эмоциями. Утешающий Павел, Контролирующий Николай, Решающий Проблемы Петр, Творческая Мария, Сочувствующая Анна, Нравственный Иннокентий. Основная функция этого мозга: думать. Жители двух этажей по лестнице ходят друг к другу в гости, пьют чай, общаются, играют в игры, они одинаково важны друг для друга. Это в спокойной мирной жизни. Что происходит при стрессе? ( я привожу пример с обстрелом). Между этажами есть лестница, у Большого Босса — кнопка, и если Бдительный Максим заметил опасность для жизни ( у человека пять основных чувств), он толкает в локоть Большого Босса, тот успевает проговорить: » Жители верхнего этажа! Опасность для жизни! Вы пока отдыхайте! Беру управление на себя» и отодвигает лестницу. Некоторые это состояние называют » планка упала» или » съехала крыша», но вы уже поняли, что все дело — в лестнице. Человек в минуты опасности может перепрыгнуть через двухметровый забор, женщина даже может выпрыгнуть из окна и на время оставить своих детей, потому что нравственность и мораль остаются на верхнем этаже, с которым на время нет связи. Потому что у делающего мозга, нижнего этажа цель- выживание особи, человека. Со временем, когда ситуация выравнивается, Большой Босс приставляет лестницу обратно. Но вот мирная жизнь. Обстрелов нет или они очень далеко. И все же громкий звук, например, звук салюта или звук захлопывающей двери может заставить Испуганного Ивана толкнуть Большого Босса в бок или это сделает Бдительный Максим. И снова Большой Босс решит, что есть опасность и нажмет на кнопку. И это в мирных условиях, где нет опасности. Что истощает организм, мы очень устаем от этого. Что делать? — Надо успеть Решающему Проблемы с думающего, верхнего этажа отправить смс на мобильный Большому Боссу с текстом : «СТОП». Вовремя. И таким смс служит дыхание животом.( после этого я учу детей навыку диафрагмального дыхания – техника «квадрат дыхания» -на счет 4 вдох животом – он выпячивается немного, на счет 4 задержка, на счет 4 выдох –живот при этом втягивается и на счет 4 задержка перед вдохом  — пять циклов утром и вечером ), вдох носом, выдох всегда ртом, по продолжительности такой, как вдох или больше. Затем я рассказываю об этапах проживания травматического стресса и упражнениях, которые могут помочь на каждом этапе)

Можно ли травму предотвратить?

В травме человек проходит сразу через несколько этапов , один из которых называется « травматические ножницы», когда силы возбуждения и торможения одинаково велики, так что вызывают тремор, нервную дрожь. Эту дрожь нужно усилить. Состояние ступора можно предотвратить, если разговаривать с ребенком, описывая простые вещи – что видишь, что слышишь, что осязаешь.

Как понять, что травма произошла?

У травмы существуют свои признаки. Иногда травма бывает отсроченной – тогда, когда до человека доходит вся тяжесть утраты. Признаков травмы несколько. Это флэш-бэки, когда картины ситуации стоят перед глазами, состояние замирания, оцепенения, вспышки гнева или реактивность, гипервозбуждение, сжатие как у пружины , гипербдительность, избегающее поведение и порой снижение всех познавательных процессов.  Если говорить о детях, чаще они кажутся «приклеенными» к родителям, срабатывает регресс – переход на ранние стадии развития, возможно для того, чтобы поставить родителей в доминирующее положение, напомнив, кто тут главный.  Либо ребенок становится молчаливым и избегающим любого общества. Но не надо давать себя обмануть – во всех случаях это поведение имеет подтекст: «Помоги». Обьятий никогда не бывает много, они и молчаливое участие  — помогут на первых порах.  Рекомендации по сопровождению детей Вы сможете найти по ссылке

Для подростков информация

Внимание: схема договора с ребенком –без криков и истерик

Напоследок хотелось бы поговорить об умении выдерживать. Дети – своеобразный экзамен на прочность каждого родителя. Существует хорошая еврейская поговорка: «Родители учат детей разговаривать, дети родителей учат молчать». Действительно, дети восприимчивы к словам только в состоянии покоя — в состоянии плача ребенок не способен ничего воспринять, поэтому следует дождаться перерыва, всхлипа  (он ребенку нужен для того, чтобы снова набрать воздух) и сказать спокойно с участием, к примеру:

Что стоит за нашим криком

Но есть одна проблема. Большая. – те же стрессы. От собственной усталости, перегруженности, нерешенных ситуаций на работе и в семье мы срываемся и кричим на своих близких. В момент срыва мы воспроизводим устойчивые стереотипы или, как говорят психологи, паттерны поведения. Паттерн закрепляется каждый раз при воспроизведении за счет все улучшающейся проводимости нейронных путей, и вот мы уже заводимся «с пол-оборота». Именно поэтому нет смысла просто сдерживаться, поскольку  «законсервированный» нервный импульс, оставшийся в теле, может привести к психосоматическим заболеваниям.

В своих беседах с детьми и взрослыми считаю необходимым легализовать все чувства: не бывает «хороших» чувств или «плохих», потому что они сигнализируют нам о потребностях, которые удовлетворены либо нет. Веками эволюция вырабатывала точный прибор, которым можно замерить «внутреннюю температуру» — ничего точнее и быстрее эмоций не просигнализирует о том, насколько мы поддержали свою потребность в безопасности, например. Если нет – как вы догадались, будем испытывать страх. И это целиком и полностью нормально. Травмированный человек не может ориентироваться в своих эмоциях точно – как вы помните, он живет и дышит вполголоса.

Как сохранить связь и что передать по наследству — инструкция

А) Важно называть чувство, которое вы испытываете и сразу предупреждать близких по приходу домой, что вы не в духе и вам нужно время отойти. Называя чувства и свое эмоциональное отношение к поступкам ребенка (« я сейчас рассержена»), вы вступаете с ним в безопасный контакт, поскольку не оцениваете его, а выражаете себя. Обучайте ребенка отмечать свои эмоции и ощущения, а также называть их – так вы развиваете эмоциональный интеллект. При возможном срыве сосредоточьтесь на ощущениях, которые испытываете (сжалось сердце, перехватило дыхание) и соотнесите их с эмоцией. Вспомните, когда вы в жизни испытывали похожее. Возможно, сейчас в вас говорит ваша мама  — родительские установки живут в нас очень долго, порой пожизненно, но они не всегда помогают. Позвольте себе вести дневник, в котором можно было бы записывать эти наблюдения. Также отмечайте «градусы» на своем внутреннем барометре гнева. Определите отметку на барометре, при которой вы начинаете «закипать», сразу называйте вслух это чувство и начинайте делать «квадрат дыхания». Это простое упражнение из техник йоги поможет вам внутренне успокоиться и строить диалог. Не каждый человек может позволить себе обратиться к психотерапевту или психологу, хотя очень важно иметь «безопасного» человека, который молча выслушает, не поспешит дать совет, будет настроен на вас и обучит сохранению внутреннего баланса. В любом случае, действует правило «пяти пальцев» — 5 людей, к которым можно обратиться и они всегда помогут. Не стоит забывать, что пятый человек – вы сами, для общения с самим собой как раз и служат дневники, а также письма из будущего в прошлое, в которых адресат и отправитель – одно и то же лицо, а именно – вы.

Б) Важно позволить себе не быть идеальной женой, мамой, работником, потому что идеал существует исключительно в фантазиях и кино, а еще можно набраться мужества и закрыть травмирующие истории из собственной жизни с помощью травматерапевта.

В) Дети тоже люди, и наши оценки есть не что иное как выражение скрытой агрессии. Соревноваться мы можем только сами с собой вчерашним и уж точно не с соседями по парте.  Останавливать свои слова достаточно сложно, но постепенно возможно отойти от оценок и назиданий, инструментов, доставшихся нам от тоталитарного строя и вечных директив. Повторюсь. -Умение выдерживать боль и чувства другого человека, а особенно своего ребенка – называя их, чтоб ребенок сам научился их определять — основная компетенция взрослого человека, главный признак взросления. Ребенок, глядя на вас, понимает, что его сильные чувства не так страшны, раз их можно выдержать. -Это лишь часть наших чувств, — как вы помните, энергия не имеет знака. (Знак «плюс» или «минус» придают уже люди.) Как следствие, отражая вашу способность принимать, ребенок  начинает верить в себя и в свою способность взрослеть самостоятельно, поскольку дети всегда отражают своих родителей. — Великий Жан Пиаже говорил: «Ребенок – симптом семьи».

И тогда выполнение пунктов А,Б и В будет означать начало работы с собственными чувствами и установками, ведь самое ценное, а порой и единственное, что может сделать родитель для воспитания собственного ребенка – это работать над собой. Увы.

Г) Безусловная материнская любовь и ограничивающая роль отца способствуют созданию безопасной привязанности для ребенка.  Тогда он не будет бояться отрываться от матери и исследовать мир самостоятельно. Детей мы любим только по факту существования, и вы поступаете именно так.

Д) Обучайте ребенка следовать правилам, заведенным в вашем доме или школе, следование общественным нормам необходимо для его же безопасности. Последовательность в наказании, которое не должно унижать достоинство ребенка – правило, потому что семья – иерархичная структура.

Научить? Только на своем примере!

Дети – экзамен перед Богом, порой достаточно помнить, что воспитание – не что иное как исследовательский эксперимент, и спонтанность никто не отменял. С одной стороны, следуя семейным традициям и ритуалам (к примеру, укладывания на ночь), вы укрепляете психику ребенка, с другой стороны, оправданные спонтанные решения вызывают прилив творчества и хорошего настроения. Вспомните о своих желаниях из детства и предложите ребенку совместное времяпровождение – пустить кораблик по воде или пробежаться под теплым дождем в резиновых сапогах – что может быть лучше, чем эти живые моменты радости? (в нашем мире, наполненном компьютерами и интернетом)

И тогда у вашего ребенка вместе с воспоминаниями отложится «подушка безопасности», которая в тяжелые дни будет поддерживать его и принимать. Поскольку в его сердце навсегда будет впечатан образ любящей, понимающей матери. Ведь любовь – это то, чего нам всем остро не хватает. И это то наследие, которое дети всегда с готовностью примут и передадут с теплотой дальше, своим детям, а те своим…

Все проходит, а любовь остается.