Мои родители ссорились с самого начала их отношений и иногда это было очень сильно, и часто даже сопровождалось употреблением алкоголя.  Почти всегда, когда мой брат и я были уже в постели, мы должны были это слушать, потому что наша общая комната был непосредственно над гостиной, где проходили эти споры родителей.
.
Я помню, что я тогда чувствовала — каждый раз мои уши «становились больше» и как бы жили своей жизнью – они буквально сами шевелились, чтобы быть в состоянии услышать всё, что происходит там, внизу  (я подозреваю, что именно поэтому у меня постоянно были «инфекции» среднего уха!)
.
Вот как я получила свой запускающий триггер: однажды ночью ссора между моими родителями была настолько сильной, что, вероятно, моя мать очень испугалась моего отца и в сильной тревоге укрылась в нашей комнате.  Я помню, как напуганная мать пришла в нашу комнату и, заперев за собой дверь, села на кровать.  Я слышала скрип ступеней старой деревянной лестницы под ногами отца, когда он поднимался на наш этаж.  Затем отец долго и очень громко постучал в нашу дверь и дёргал дверную ручку, а я всё это время смотрела на старый железный дверной замок, я и сегодня могу описать его в мельчайших подробностях, хотя прошло уже столько лет…  Я помню, что я ужасно боялась, что ему так или иначе удастся войти в нашу комнату, хотя я никогда не боялась моего отца — наоборот!  Мой отец до самой своей смерти очень любил меня в его рука никогда бы не поднялась на меня. Но вся та ситуация была очень страшной для меня, 4-летней маленькой девочки.
.
Я думаю, и это должно действительно было так, что я в эту ночь и получила свой СДХ, а затем постоянно попадала туда же через «треки».  Далее последовали бесчисленные «атаки», которые в свою очередь приводили меня бесчисленное количество раз в больницу.
В какой-то момент, когда мне было около 11 лет, врачам в голову пришла великая идея, что мне  нужно психиатрическое лечение!  Так я оказалась в госпитале в Клагенфурте, и я уже могла понять, что это связано с психиатрией, хотя название у заведения было «Специальное образовательное  учреждение».
.
Этот «отдых» должен был длиться месяц.  Я чувствовала себя очень неуютно там взаперти, ведь я приехала из маленькой деревни, где все дети счастливо играют весь день после школы и идут домой только после долгих призывов родителей «дети, уже слишком темно!». Там же бы были отрезаны от всего внешнего мира, рядом не было ни родителей, ни моего брата, ни друзей.  Мы были заперты в нашем отделении, на окнах были решётки. Кроме того, я видела там довольно плохие вещи. У одного двенадцатилетнего мальчика всегда были сильные истерики, когда его помещали на ночь в «клетку» — это был кровать с решётками в верхней части.  Психологически, конечно, это было очень «ценным» лечением!..  У нас в отделении было много детей, которые пытались убежать снова и снова.  Один мой друг пытался перерезать себе вены … и так далее … и так далее.
.
Во всяком случае, мое состояние не улучшалось.  Женщина-психиатр, которая однажды на наших глаза в своём кабинете побила маленького ребёнка (позже она стала руководителем этого заведения), в один прекрасный день просто так взяла мой астмо-спрей и куда-то его унесла, когда со мной случился очередной приступ.  За этим последовал приступ сильного страха смерти и, в прямом смысле этого слова, я делала полные штаны при каждом приступе, потому что моё тело, хватая ртом воздух,  каждый раз испытывало сильнейший ужас.
.
Я не могла рассчитывать на помощь, за исключением одной моей любимой медсестры.  Но и она не могла помочь мне чем-нибудь!  Когда я сказал маме по телефону (она позвонила мне каждый день), они принесла мне в следующий раз другой баллончик (и передала мне его тайком!)…
.
Когда, наконец, через полгода (!) эта «терапия» завершилась, я была отпущена домой.  Всё могло быть хорошо, но в школе мой любимый класса ушёл вперёд, потому что меня оставили на второй год … и снова я осталась без друзей.
.
Как вы можете себе представить, проблема не была решена!  Я снова и снова оказывалась в стационаре.  Моя  последняя госпитализация было, когда мне было около 12 ,5 или 13 лет.  Там я получила за две недели столько кортизона, что я почти не узнала свою мать во время её визита.  Моя кожа стала почти прозрачной, и  можно было видеть вены под ней.  В результате почти каждые шесть месяцев (пока я не стала слишком взрослой) я училась в детской больнице в Граце.
.
Но потом пришло первое облегчение, хоть и небольшое.  У меня появился первый друг, который поддерживал меня всё больше и больше вдали от моего дома.  Тем не менее до 38 лет у меня постоянно были (и неоднократно) атаки, которые хотя бы никогда не были настолько сильными, чтобы я теряла сознание.
.
В сентябре 2011 года умер мой отец.  И моя астма снова стала хуже, мне пришлось даже в декабре идти к врачу и просить его о помощи и, возможно, даже о лёгочной реабилитации. Однако, через два дня после визита к врачу моя астма исчезла!  Я определила тот декабрьский приступ как эпилептический кризис, который заставил меня идти к врачу, потому что это было действительно очень сильно. Определенно, моё подсознание определило, что конфликт «смертельной тревоги/испуга» больше не может вернуться после смерти моего отца и разрешило конфликт.
.
Единственный раз после этого, когда мои лёгкие снова «постучались» ко мне в момент конфликта сильного испуга/тревоги: я гуляла со своей собакой Джиной, когда она что-то увидела на другой стороне улице и побежала туда. Одновременно я увидела, что по улице летит автомобиль, прямо на мою Джину, и я поняла, что собака может попасть прямо под колёса. В ужасе я не смогла даже крикнуть, да и вряд ли мой крик остановил бы бегущую собаку. Я уже внутренне оплакивала свою Джину (хотя всё это происходило в какое-то мгновение!) и, вероятно, что-то почувствовав, собака развернулась и подбежала ко мне — я была практически без чувств, хотя и оставалась в сознании. Мне потребовалось всего несколько минут, чтобы хоть как-то прийти в себя, у меня совершенно не было голоса и мне даже почти не хватало воздуха, но я уже не боялась  — я уже знала о Германской Новой Медицине в то время.
.
Это мой опыт  «спонтанного  исцеление», и это потрясающе!
.
Комментарий.  Вот что невежество взрослых делает с детьми…
.
Конфликт решается полностью, если он не может повториться.  В этом обзоре решение выглядит простым, хотя на это и потребовалось столько лет. Также видно, как треки и, таким образом, рецидивы проходят мимо сознательного разума. Со своим другом (поддержка), эта женщина избегала треков всё лучше и лучше, и получала всё меньше симптомов астмы, но только смерть отца принесла полное разрешение конфликта, так как он и являлся причиной её астмы (хотя и очень любил свою дочь).
.
И неспособность лечения этих симптомов традиционной медициной также очевидна.  При отсутствии знаний о причине симптомов и их настоящей природе, «лечение» часто выглядит как гротеск, если не хуже. Это просто недостойно звания врача! В этом плане мы действительно всё ещё живем в суеверное, тираническое и бесчеловечное время… Пора приближать время «просветления»!
.
 Астма: шизофреническая констелляция в территориальных областях коры головного мозга. Если мышцы бронхов дают конвульсии (решение конфликта, эпилептический припадок) и где-то в противоположном полушарии мозга находится активный конфликт, то имеет место приступ бронхиальной астмы на протяжении этого эпилептического кризиса бронхиальной мускулатуры.
.
 Причина: в зависимости от латеральности и гормонального статуса, конфликт сильного (смертельного) страха/испуга  (для женщин) или конфликт территориального страха (для мужчин).