Большая часть психотических расстройств представляет собой бегство от реальности в другой, мистический мир, в котором психотик становится главным героем, осуществляются его чаяния, разряжается его напряжение (Зайцева-Пушкаш, 2010). Это мир пронизан системой магических взаимосвязей, а главное — в этом мире внутренняя жизнь главного героя связана с окружающим. Причём не важно, благостный этот мир или пугающий, важно, что он наполнен внутренними и внешними взаимосвязями.

Хотя психиатры пугаются возникновения другой реальности (для них это показатель чрезвычайно патологических состояний мозга), психоанализ относится к этим явлениям более спокойно. Психоаналитикам известно, что помимо взрослого мышления, контролирующего связь с реальностью, есть целые пласты психики с детским, так называемым первичным мышлением, живущим фантазиями, иллюзиями, сказками, предназначенными для того, чтобы снять напряжение от контакта с реальностью.

Для психоаналитиков психоз – это просто бегство в детскую психику. Такое бегство (длительные психотические состояния) случаются у людей, подвергшимся тяжёлым психотравмам, попросту — у людей несчастных (Clark, 2010).

Но я хочу обратить внимание на то, как яростно психотик уходит в воображаемый мир, как важен он ему, как доверчиво и всем сердцем он в него погружается. Конечно, есть пациенты, которые даже в психозе отслеживают реальность (в психиатрии это называется сохранностью критики).

Почему в большинстве случаев происходит бегство от реальности всеми силами души? Вероятно это происходит тогда, когда обычная, так называемая «нормальная» жизнь кардинальным образом не удовлетворяет потребности пациента — ни потребности занимать важное место в этом мире, ни изменить мир так, чтобы от него – пациента —  что-нибудь зависело, ни быть связанным с другими людьми, ни жить с наполненностью смыслом.

Как же происходит обеднение «нормальной» жизни? Ответ на это делает теория Дональда Вудса Винникота о ложной психике. Она о том, что некоторые младенцы в целях безопасности прячут свои настоящие эмоции от воспитателя и внешнего мира, настоящие чувства и побуждения не участвуют в формировании поведения, а вся сознательная жизнь построена на ответах на стимулы из окружающей среды, на обслуживание потребностей окружающих (так называемая реактивная психика). Как это не удивительно, такое функционирование может продолжаться долгие годы. Но рано или поздно происходит коллапс. Потому что колоссальная машина ложной психики энергоемка, но не даёт удовлетворения. Глубоко запрятанный внутренний ребёнок голодает в отсутствии заботы о себе, и рано или поздно он даёт о себе знать.

Человек отвергает свой «нормальный» мир, потому что он не приносит радости . Выполняя многочисленные социальные функции, пациент не получает чувства сопричастности, ни одно из его действий не трогает его внутреннего мира.

Невозможно излечиться от психозов, заглушая желания души психотропами. Часто погружение в психотический мир является показателем, что предшествовавший период нормального функционирования не удовлетворял глубокие потребности психики. Психотропы подавляют психотические переживания, возвращая к предпсихотическому функционированию. Но бессмысленно возвращаться назад  в то время, когда психоза ещё не было. Возвращение назад — это тупик, потому что даже тогда и именно тогда душа не была удовлетворена.

Нужно понять, что лечение психоза предполагает изменение способа общения с окружающим миром, чтобы здесь — в этой реальности — воплощать свои мечты и потребности, находить понимание и поддержку, научиться переносить боль поражений, излечить боль старых ран, а также стать главным героем своей жизни — лицом, которое уполномочено принимать главные решения в своей судьбе

Невозможно вылечить психотические расстройства только с помощью нейролептиков.

Задача настоящей терапии не заглушить мечты, а сделать их реальностью.

Мария Савина