Эпилептоидная мать вовсе не так плоха, как возможно звучит. С другой стороны, это как правило очень сложная фигура, для того чтобы сказать в отношении нее плоха она или хороша. Это женщина – монолит, которая всегда знает, как жить другим. Эта уверенность непоколебима и едина, в ней нет трещин и изъянов. Ее путь по жизни единственно правильный, не подлежащий сомнениям и рассуждениям. Это истерик будет напоминать, требовать и взывать к совести-жалости- восхищению. Эпилептоид говорит один раз, если вы не внимаете, то будете наказаны и наказаны так, что на всю жизнь запомнилось.

В жизни все должно складываться правильно, согласно представлению эпилептоида о правде, истине, достоинстве и справедливости. Если эпилептоидная дама считает, что секс после свадьбы, значит после свадьбы. Настаиваете до? Вы грязный извращенец. И ничто не сможет ее переубедить в обратном. Если же в мире эпилептоида секс бывает после свадьбы, попробуйте откажитесь от свадьб если у вас что-то было. Вообще, в целом мужчины избегают длительных или любых отношений с такими девушками, потому что дамы дают понять, что любые отступления от их воли будут очень чреваты. Но, и они выходят замуж за мужчин, которые подчиняемы или мягки. Далее муж уже «служит на посылках», ему регламентируется роль, когда открывать рот, сколько его держать открытым и когда закрыть.

Далее, согласно генеральному плану, следует беременность, во время которой без всяких дураков выполняется все, что приписано, не пропускается ни одной таблеточки, ни одного визита к акушер-гинекологу. Дама ложится в стационар, когда ей говорят, никогда не просится домой раньше времени. Делается это все без нервов и тревог лиц с навязчивостью, а просто потому, что так положено.

За ребенком уход на все 100%, вставание ночью без всякого нытья и беспокойства. Муж подключается в нужный момент и зорко следится за тем, чтобы он не отлынивал, а выкладывался в заправду.

Все проблемы начинаются, когда ребенок приобретает некие признаки автономности. Ребенок не в курсе материнских понятий о правде и справедливости, а так же хорошем поведении. Мать недоумевает, в чем дело. Для нее существуют два мира и только 2 реальности – одна принадлежит ей, другая неправильная.. Ребенок поступает не так, как положено, значит с ребенком непорядок. Что надо делать, когда непорядок? Идти к врачу или к другому авторитету.

Вообще, эпилептоиды очень любят власть и уважают ее. Они прекрасно чувствуют иерархию и свое место в ней. Врач — человек авторитетный, ему нужно подчиняться. Если доктор сказал в морг, значит в морг. Если морг к моменту приезда закрыт на ремонт, значит в морг врача. Специалисты в глазах эпилептоида бывают или хорошие или плохие. Промежуточных не бывает. Все, кто соответствуют картине мира эпилептоида – хорошие врачи, если выяснится что врач отклонился на полградуса в сторону…то доктор летит в низ по иерархической лестнице эпилептоида и там, на дне, методично запиннывается. Но запиннывается не в хаотичной ярости пограничника или нарцисса, а методично, максимально жестоко и расчетливо. Так чтобы запомнил навсегда, и не скоро встал. То же происходит с воспитателями, учителями, психологами и всеми теми, кто назначен исправить неправильного ребенка, но не оправдали.

Надо сказать, что эпилептоид может достаточно долго ждать подходящего момента, стащить проколовшегося с пьедестала. Они довольно злопамятны и могут припомнить то, что случилось лет 25 назад. Знайте, что в любой момент на вас могут поставить крест. За вами уже выехали, а пока «люди в черном» в пути, эпилептоид будет вам улыбаться и заискивать.

Неправильность ребенка так же может оцениваться линейкой эпилептоида. Вот, к примеру положено съесть 200 грамм овощного полезного пюре… не съесть у ребенка нет шанса. Положено, к 3 годам знать буквы, ребенок будет сидеть с алфавитом, ежедневно по 3 часа, а иногда и днями. Нельзя сказать, что это исключительно отрицательное. У них обычно очень ухоженные «особые дети», потому, что эпилептоид может долбить одно и тоже до упора месяцами, пока не будет результата, без всякого сожаления и с полной самоотдачей. Если маме без соответсвующих личностных черт тяжело бывает эмоционально, нужно примериться с тем, что есть и принять, для эпилептоида все проходит проще. Ребенок может быть правильный или неправильный. Неправильные дети бывают плохие и больные. Если ребенок больной – с ним надо работать. Вот мы и работаем. И это правильно. Плохие же дети должны быть наказаны с максимальной строгостью, даже с жестокостью, ибо они будут еще хуже без наказания.

Быть правильным ребенком очень непростое дело. Легче быть неправильным больным. У эпилептоидной мамы очень много четких правил, которые семья должна выполнять. Должно быть чисто, прибрано, чинно и все должны сидеть смирно с руками на коленях. Семья должна работать, потому что это правильно. Освобождение от работы только смерть. Мать очень болезненно относится к нарушению заведенного порядка. Можно схлопотать от нее за то, что начинаешь мыть пол не с той комнаты, что она считает правильной, за то, что овощи в суп кладешь не в том порядке, или за переставленные не в том порядке статуэтки. И знайте, никогда у вас не будет права ставить статуэтки по другому, сколько бы не было вам лет. Потому что во все времена только один порядок правильный.

Это я говорю к тому, что для дошкольника атмосфера правильной жизни тяжеловата. Он все время выпадает из идеального мира эпилептоидной мамы и возвращается ее железной рукой за шкирку обратно.

Многие эпилептоиды очень религиозны, и с раннего детства детей так же приводят в церковь. Это определенный кластер верующих, которые ходят туда по той причине, что Бог, существо на самой вершине иерархической пирамиды и оттуда его невозможно стащить вниз, как любого другого авторитета в жизни эпилептоида. Более того, Бог может жестоко отомстить за попытки его стащить вниз. Т.е. такой богопротивник может получить настоящее жестокое 100% эпилептоидное наказание – долгое, мучительное и неотвратимое. Геенна огненная — это самое эпилептоидное оно. Там грешники горят вечно и вечно жалеют о своих грехах. Вот этот факт и гонит эпилептоидов в церковь. Их достаточно легко вычленить из массы других прихожан. Сдержанные или елейно угодливые, аккуратные и всегда при виде намека на богохульство звереющие, и со смаком начинающие живописать, как грешник будет гореть в аду. Ну и что ада-то ждать, многие уже и тут собираются всяким неправильным верующим со смаком выпускать кишки. Короче, ребенок с малых ногтей знакомится с тем, куда попадают непослушные дети. И что с ними бывает. В самых ужасных подробностях.

До массового распространения религии в нашей стране, в доперестроечные времена, роль ада играли всякие социально неблагоприятные места, типа « на заводе за конвейером», « под забором», « с метлой дворником». В меру представления самого ужасного места для длительных мучений и раскаяния каждого отдельного эпилептоида. Но описывались все эти «ужасы советского бытия» именно с холодящими душу подробностями. Я однажды слышала такой рассказ про работу дворника и до сих пор осталось ощущение, что лучше сделать харакири….Хотя ад вне всякой конкуренции был всегда и многие эпилептоиды верили в бога даже в самые глухие сталинские времена. Естественно не 100% уходили в религию, ибо реализовать свои личностные черты можно было и через бытие коммунистом. Там можно было учить и детей единственно правильному учению Маркса, и карать общественным порицанием неверных ленинцев.

С наступлением школьного возраста бывает множество трений с учителями и родителями других детей, которые могу играть не ту роль в жизни семьи, которую бы хотелось. Мать часто присуствует в школе, чтобы отслеживать, все ли тут правильно и кто виноват в том, что неправильно. Ребенок до колик боится получить плохую оценку или замечание в дневник. Дома за этот прокол он получит по полной. Все это, в общем-то, создает почву для развития неврозов, тиков, навязчивостей и т.п. Мама с энтузиазмом лечит ребенка, водит по врачам, назначает виноватых в том, что дите пострадало. Невроз ребенка очень удачно ложиться на ее восприятие мира, поэтому склонен к затяжному течению.

В подростковом возрасте случается масса богомерзких изменений с организмом ребенка. Все это может разрушить годы правильного воспитания, поэтому все взросление вырывается с корнем железной рукой, и ведется непримеримая борьба с побегами. Сексуальность подростковая это ужасно и отвратительно, перечить матери — смертельный грех, думать о самостоятельной жизни или даже о том, чтобы после 9 на лавочке с подружками под окном — божеупаси.

Бывает и противоположенная ситуация с оценкой сексуальности детей. Вообще, есть группа эпилептоидов фиксированная на сексе, с тенденцией к различным отклонениям от традиционного.

В во взрослом состоянии дети довольно часто продолжают обнаруживать всякие невротические расстройства в связи с очень узким коридором воспитания. Любые новшества для них связаны с чем-то ужасным. Выражение чувств, затруднено если они не попадают в число дозволенных. Люди довольно сложно строят личные отношения. Либо очень долго нет подходящего человека ( очень узкий спектр характеристик и чтобы мама одобрила), либо обнаружив себя в несчастливом браке они продолжают нести крест, но не из-за любви, а потому что не нести его грех. Мама все так же себя считает в праве на все. Она и в детстве не стесняется физического насилия над ребенком, и взрослой дочери или сыну может залепить оплеуху за неначищенную обувь. Так как выросшие дети часто продолжают идти тем узким коридором правильной жизни, нарисованным в детстве матерью, то они часто начинают прибегать к выпивке, чтобы немного расслабиться.. Но алкоголизм их достаточно мрачный. Они-то понимают, что предаются плохому занятию. А куда попадают люди, которые делают плохие вещи, они знают с детства.

Если ребенок отклоняется от правильного пути, будучи взрослым, мать продолжает его возвращать как котенка за шкирку в правильное место. Избавиться от этой заботы бывает только возможно, если греховность ребенка будет так велика, что мать его проклянет. Дети относятся к этому прерыванию контакта по-разному. Кто-то с облегчением, кто-то с ужасом вынужден ползти к матери просить прощения… ну вы знаете… геенна огненная и все такое.

***************************************************************************

Запись на индивидуальные сессии  и консультации

Я пишу эту статью в продолжение темы о зависимом поведении и хочу рассмотреть один из его видов — это психологическая (эмоциональная) зависимость, зависимость от отношений или любовная зависимость. Во всей линейке разных зависимостей, психологическая считается, вероятно, самой легкой, поскольку не вредит человеку так явно и сильно как, скажем, алкоголизм или наркомания. Впрочем, очень многие люди, выращенные советским и постсоветским обществом, страдают именно этим видом зависимости, который может приносить поистине невероятную душевную боль.И все, что я буду писать далее, неизменно связано с моим личным психологическим опытом, поскольку одной из главных тем моей многолетней личной терапии была именно эмоциональная зависимость, воспроизводимая, в частности, в любовных отношениях.И чтобы наперед утешить тех, кто, читая эти строки, прямо сейчас ищет выход и облегчение для себя, могу сказать, что выход есть, и облегчение тоже есть. Выход из зависимости возможен, сейчас я это чувствую и понимаю очень отчетливо.

Зачем нам эмоциональная зависимость

Это состояние можно описать такими выражениями, как «я не могу без него(нее) жить», «без этого человека свет не мил и смысла нет», «не могу им(ею) насытиться», «он(она) мучает меня, а я терплю, потому что люблю», «к ней(нему) тянет и я ничего не могу поделать», «я готов(а) на все, чтобы только вернуть ее(его)» и так далее. Суть такой зависимости, что мы мысленно и, главное, чувственно просто не представляем свою жизнь без какого-то конкретного человека. И главное, что этот человек — один такой во всем мире, и мы полностью зависим от него, от его отношения к нам, одобрения или неодобрения и т.д. И самое интересное, что любовная зависимость — это важная форма нашего творческого приспособления к жизни на данном этапе, как не парадоксально это звучит. Это то, что на самом деле, нас спасает от чего-то более страшного. Ведь в психологической зависимости всегда есть та «пилюля», которая нас «лечит» — это надежда. Надежда, что желанный объект вернется (будет рядом), и все станет хорошо. Надежда делает свою работу, а именно — избавляет нас от переживания ужаса тотального внутреннего одиночества. Я не зря говорю «объект», ведь в эмоциональной зависимости (как и в любой другой) партнер — это всегда объект, а не личность. Партнер — это бокал вина или доза кокаина, это вкусная булочка или Бог и Мессия. Это все, что угодно, но не человек. И как я уже писала, зависимое поведение, в том числе — эмоционально-зависимое — это проблема, по сути, объектных отношений в раннем периоде развития младенца, отношений с матерью, как с объектом, с кормящей грудью. И когда мы проецируем, наделяем партнера этой ролью «кормящей груди», в которой очень нуждаемся, мы неизбежно сталкиваемся с большим разочарованием и обидой, когда замечаем, что партнер нисколько не заинтересован (да и не способен) ею быть. И тогда мы можем метаться из стороны в сторону, то отвергая его, то, не выдерживая, прибегая вновь, питаясь и греясь скорее не об реального человека, а об идеализированный образ, фантазию в нашей голове. Нам просто невыносимо даже подумать, что на самом деле — никто не способен унять нашу внутреннюю боль, эту выжженную дыру, пустоту, которой наполнена душа и глубина и ширина которой, кажется, не имеет границ…

Как выйти из любовной зависимости

Выход, конечно, находится в получении регулярной психотерапии и возможности, таким образом, приобрести, прежде всего, опору на себя. Психологически зависимый человек имеет одну особенность — он не может опираться на себя и переживать чувство одиночества. Его охватывает ужас, который, заставляет бежать в это спасительное слияние.

Далее я постараюсь описать некоторые важные шаги, которые помогут на пути к выходу из зависимых отношений.

Фокус внимания — на себя

Прежде всего, терапия психологической зависимости начинается с восстановления чувствительности к собственным границам. Так случилось, что зависимый человек не научен отделять себя от другого. И чтобы ему стало хорошо, нужно чтобы и другому рядом тоже было хорошо — так он как бы определяет свои границы. Именно это свойство, эта нечувствительность, заставляет людей терпеть порой дикие издевательства от их «любимых» партнеров, психологическое и физическое насилие, унижения, пренебрежение, обесценивание и так далее.  Поэтому, важно задавать себе следующие вопросы: «Что я чувствую, какие ощущения испытываю, когда меня отвергают или унижают?», «Насколько комфортно мне так долго ждать его (ее) звонка (приезда, письма)?», «Как мне переживается, когда партнер обманывает меня и манипулирует мною?», «Насколько безопасно я себя ощущаю в этих отношениях?», «Насколько ценной(ым) я себя чувствую для партнера по 10-бальной шкале?». Часто психологически зависимые люди совершенно не чувствительны к собственному раздражению, отвращению, обиде, злости. Им сложно распознавать свои эмоции, переживать и называть их. Они психологически словно заморожены и лежат в своих склепах как «мертвые царевны» из сказки Пушкина.

Дистанция с объектом зависимости

Чтобы хоть как-то защититься от жестокой реальности отношений с партнером, зависимые люди строят себе «замки из песка», создают красивые фантазии, обычно относящиеся к будущему. И совершенно не опираются на опыт прошлого и настоящего. То есть, они все время как бы верят, что партнер изменится и полюбит их, вот только нужно сделать это и это… Например, подождать, потерпеть, быть ласковой… Эта вера заставляет все больше вкладываться в дисфункциальные отношения и все больше ожидать от них возврата. И это ловушка. Поскольку в реальности есть только то, что есть сейчас, и опираться важно именно на это. Конечно, люди меняются, но обычно, это происходит совершенно вне нашего контроля и совсем не так, как мы того хотим. Поэтому, важно на время отказаться от контактирования с объектом зависимости (как и перестать принимать алкоголь и употреблять наркотики — для химически зависимых), чтобы не истощать себя и не обманывать еще больше.

Погружение в «питательную среду»

Психологически зависимый человек обычно ищет расслабления только в отношениях с любовным партнером, отвергая и отгораживаясь от поддержки других теплых и преданных людей. Ведь внутри себя он уверен, что он не заслуживает настоящей теплоты и любви. В этом смысле важно делать прямо противоположное — принимать тепло и поддержку других, пробовать опираться и позволять сочувствовать себе. Вероятно, сначала это будет получаться только на индивидуальных сеансах психотерапии (или встречах терапевтической группы), но потом навык станет возможным и в отношениях с другими  — родственниками, друзьями, знакомыми.

Присвоение своего вклада в отношения

Идеализация партнера в зависимых отношениях — не что иное, как наша собственная проекция на него. Это некоторая отщепленая часть личности, которой мы наделяем другого человека. Многие психологически зависимые клиенты говорят, что «только с ним (с ней) я чувствую себя по-настоящему любимой(ым), только с ним(ней) переживаю чувство защищенности, нежности и заботы». Попробуйте присвоить все эти качества себе. Это вы способны быть нежной(ым), заботливой(ым), создавать защищенность и сильно любить. Это вы — тот, кто доверяет и принимает, успокаивает и убаюкивает. И вы способны дарить это людям. Обнаружьте эти качества, признайте, и заберите с собой. Для тех, кто способен их оценить по достоинству.

И помните: самый большой вред, который вы можете себе причинить — это внутренне бросить и отвергнуть сами себя. 

Если коротко описывать, что такое зрелая личность, то это личность, которая сама себе стала мамой. В идеале, и папой тоже. Но мамой — обязательно.

Взросление, как и обучение, и воспитание, и любое личностное формирование, целиком можно свести к такому явлению как интериоризация. Термин создал Пьер Жане, гениальный психиатр, невропатолог и психолог.

Это страшное слово означает «помещение внутрь». Прокачка любых ресурсов — это помещение части их внутрь.

Создание личностного стержня — это тоже интериоризация. Сейчас постараюсь попроще объяснить, как это происходит, чтобы всем стало примерно понятно, как формируется личность.

Для ребенка (и взрослого ребенка, то есть инфантила, тоже) закон является внешним. У него есть желания и потребности, продиктованные поиском комфорта (не покоя, а именно комфорта, потому что скука — это тоже дискомфорт, и для ребенка очень актуальный, поэтому он может рваться «на свободу»), а из внешнего мира поступают «можно-нельзя», которые ему непонятны сначала, но он подчиняется, поскольку на стороне внешнего мира сила, олицетворением которой являются родители.

Вам знакома идея «общество давит на личность?» Так вот, это идея инфантильного состояния личности. У такой личности действительно может быть конфликт между «хочу» и «надо», причем это «надо» — внешнее, насильственное, она этого «надо» не чувствует сама, просто соглашается, чтобы не понести ущерба со стороны силы. Если страх не слишком силен, такая личность будет стараться выступать против «надо», бунтовать, если сильнее, будет обманывать «надзирателей», если совсем силен, будет соглашаться, но ощущать подавленность. Вот почему слишком жесткое воспитание детей их калечит. Пока сам ребенок не ощутил необходимость «надо», нужно искать баланс между мягким давлением на него и предоставлением ему свободы.

Жажда внимания, признания и любого проявления одобрения всегда связана с невротическим состоянием и невротическим восприятием. Речь в статье пойдёт об условно здоровом человеке, с некоторыми невротическими расстройствами. О тех случаях, где условная граница здоровье-патология с точки зрения специалиста не пересечена.

Человек жаждущий внимания, одновременно очень сильно зависит от этого внимания, человеку кажется, что он очень в этом нуждается и одновременно такой человек очень боится этого внимания лишиться, а лишаясь – переживает бурю не самых приятных эмоций, это и злость, и раздражение, и агрессия, и тревога, и ревность – список можно продолжать долго. Настолько остро переживается ломка отсутствия признания и одобрения со стороны.

Подобное состояние я не могу назвать счастливым. Нормальное ли это состояние – вполне. Здоровое ли – тут сложнее, потому что угрозой жизни это как таковой не является, но полноценной жизнь из подобного состояния я назвать не могу, хотя так живёт абсолютное большинство людей. Это совершенно точно не патология. Лечения это не требует, и в помощи это нуждается только в том случае, если вы от этого устали, хотите научиться жить иначе, но не знаете как. Если же вас всё или большая часть того, как вы живёте устраивает, если решимости узнать «а как можно иначе» нет, то всё в порядке, вполне возможно, эта статья не для вас.

Безусловно в той или иной степени, хотя бы отчасти, подобные состояния знакомы практически каждому человеку, по-крайней мере тех, кому это не было бы знакомо, за собственную жизнь я не встречал. Именно поэтому невротический взгляд на жизнь до определённого момента для каждого человека является вполне естественным. Но это состояние всегда тревожное и оно полюсное: состояния эйфории, радости и лёгкости сменяются провалами в тревогу, тоску, печаль или депрессию. Степень глубины подъёмов и падений безусловно индивидуальна – у каждого она своя.

Хотеть внимания – это ненормально, точнее, возможно, это и нормально, в том смысле, что так живёт большинство, но к радости и счастью это не ведёт. Испытывать нужду во внимании для человека взрослого – тяжело. Это нормально для ребёнка, которого кормят грудью – испытывать нужду во внимании и заботе. Быть может, это нормально лет до трёх, максимум пяти. Дальше, если ребёнок не умеет быть целостным и интересным сам себе – он обречён на поиск интереса к себе на стороне. И буквально обречён на пристрастие к эмоциональным качелям, и автоматически обречён на страдания.

Такой человек живёт в мире неутоляемой жажды внимания, заботы и одобрения. Ведёт он себя соответствующе: всегда в расчёте на ту выгоду, в которой от людей нуждается. Происходит всё это неосознанно, на автомате – такова оказалась усвоенная модель поведения. Скорее всего спросив напрямую, этот человек вам скажет, что это не про него, что в этом плане у него полный порядок.

Люди испытывающие нужду и жажду внимания, одобрения и похвалы обычно весьма порядочны, учтивы, приятны в комплиментах, умело могут нащупать вашу собственную важность и будут умело, очень тонко её подогревать, набивая себе цену, порой весьма изящны и обходительны, умеют красиво говорить, умеют доставить собеседнику удовольствие как словом, так и своими действиями, жестами, едва уловимыми касаниями, всеми возможными средствами демонстрируя своё участие. И всё бы хорошо, только где-то здесь есть небольшой подвох.

А подвох здесь в том, что всё это происходит небескорыстно, с конкретной целью, а точнее нуждой.

Такой человек нуждается в вашем одобрении, в подпитке собственной важности. И собственное поведение выстраивает соответственно – исключительно из этой нужды. Отыгрывая свою роль, такой человек буквально как в кислороде, нуждается также и в «аплодисментах» с вашей стороны. Что именно является «аплодисментами» для каждого отдельного человека может очень сильно варьироваться. Одному достаточно услышать спасибо, другому захочется более ярких эпитетов, третий будет с содроганием ждать от вас благодарных объятий, четвёртому достаточно вашей милой одобрительной улыбки, пятый будет надеяться на ваши добрые слова о себе в кругу знакомых. Как именно – не важно, важна сама суть: вы должны такому человеку отплатить своим вниманием и одобрением, должны похвалить или хотя бы не проигнорировать.

Такой человек испытывает потребность во внимании выраженном любыми способами, важно чтобы этим вниманием человеку выражался квант доверия, чтобы он оказался признан и одобрен, если и ни просто так, то хотя бы за что-то. Такой человек нуждается в положительных комментариях, в похвале того чем занимается, своего внешнего вида или хоть какой-то похвале связанной с ним и его деятельностью непосредственно. Ради подобной похвалы человек готов трудиться, стараться, соответствовать, развивать какую-то деятельность, отыгрывать роли, быть нужным и полезным.

Злиться на таких людей бесполезно, и если вы не специалист, то пытаться помогать – тоже. Помощь для такого человека может начать происходить только в момент, когда в нём зарождается осознание того, как он живёт и что творит, а вместе с таким осознанием, возможно, возникает естественное желание так больше не жить. В это мгновение человек оказывается открыт для нового и незнакомого.

До этого пытаться помочь особенно из благих побуждений – бесполезно, а уж из жалости – тем более. До этого всё что вы можете, если вам это доступно – это сострадать не страдая. Или говоря другими словами: помогать не вмешиваясь, молчаливо. Ещё это можно было бы назвать приятием, если для вас это доступно и комфортно. Если же это не комфортно – идите туда, где вам будет комфортно, ищите свой комфорт, находите его и не теряйте.

Если можете оставаться рядом, но только будучи не задетыми неврозами близкого человека – оставайтесь. Для человека находящегося в невротическом состоянии это будет очень полезным – присутствие рядом того, кто неврозом не задет. Если же вы из раза в раз оказываетесь задеты, то решение для вас единственное – начать с себя и разобраться со своим неврозом. Лучший подарок для невротика – отсутствие рядом того, кто так или иначе тоже страдает неврозом.

Чтобы быть незадетыми чьим-то неврозом вам необходимо вылечить собственный невроз. Человек залатавший собственный невроз – подобным больше не может быть глубоко задет.

Вылечив невроз, вы не становитесь неуязвимыми, вы скорее становитесь незаинтересованными в переживании тех эмоций, которыми сопровождался ваш невроз.

Сколь бы долго вы не общались и как бы вы ни были близки – будьте уверенны, невротическая личность вам обязательно однажды выставит приличный счёт. Вы можете быть 20 лет рядом, так может получиться, что вы долгие годы могли быть рядом и так не коснулись ни одной действительно острой темы (как так вышло – это другой хороший вопрос), но как только вы споткнётесь и заденете что-то важное, лишив человека того, в чём он испытывает острую жажду, случайно лишив его своего внимания или привычного одобрения – будьте готовы получить в ответ крупный счёт.

Когда на невротика реагируют хорошо, когда не критикуют, не осуждают, не подвергают сомнениям его выбор и решения – человек ощущает себя комфортно, в безопасности.

Как только такой человек встречается с самой мало-мальской критикой или же с идеями и мнениями, которые не подпитывают его чувство собственной правильности, важности, нужности и особенности, а возможно даже слегка подшатывают ценность валюты, которой невротик расплачивается за внимание, одобрение и заботу – такой человек мгновенно оказывается в переживании отчуждённости, потерянности, ненужности, злости, обиды. Проявляться это может в зависимости от выбранной в каждом конкретном случае модели по-разному.

Кто-то будет вести себя агрессивно, может начать кричать, брызгать слюной, что-то доказывать, пытаясь перетащить одеяло такого тёплого внешнего внимания на себя. Пытаясь вас перевоспитать, переделать, настоять на своём, пытаясь добиться от вас извинений, прощения, обещания итп.

Кто-то будет хитро пытаться задеть, уязвить и спровоцировать «обидчика» – таким образом стараясь победить «противника» и доказать самому себе собственную лучшесть, важность, правость – доказать, что противник ошибался, а значит «я прав» и «со мной всё в порядке». Такой образ поведения связан с постоянной борьбой за внимание и признание как в собственных глазах, так и в глазах окружающих. Такой человек обречён на бесконечное напряжение и жизнь в перманентном стрессе, как бы порой ему не казалась жизнь уютной и приятной. Борьба, надо сказать, эта всегда виртуальная – битва происходит всегда исключительно только «в голове» этого человека.

В повседневной жизни на такого человека никто не нападает, никто ни к чему не призывает и ничего не заставляет – человек сам выбирает из раза в раз вставать в позу защиты или нападения, отстаивая свою психологическую территорию, в страхе потерять свою важность и исключительность. Для этого такой человек всегда специально (но не осознанно) выбирает быть рядом с теми, кто в состоянии подпитывать его подобное поведение и поддерживать статус-кво. И это всегда те, кто готов регулярно отыгрывать одну из нескольких ролей: роль защитников, нападающих или кормчих, питающих нашего героя важностью, вниманием и заботой. И это всегда взаимная неосознанно заинтересованная игра, направленная на подпитку собственной обусловленности обеих сторон. И игра эта может случиться только с теми, кто в состоянии эту игру играть, кому она интересна.

Такие люди сильно привязаны к переживаниям ярких эмоций, полюс которых никто никогда контролировать не может: порой это эмоции приятные и положительные, а порой наоборот. Человек тянется как наркоман к переживанию яркого, а суть ярких эмоций такова, что полюс их контролировать невозможно.

Так же невротическое расстройство связано напрямую с неспособностью испытывать удовлетворение и радость от простых переживаний, лишённых эмоциональной составляющей – такие переживания невротику скучны и неинтересны. Невротику интересна драма и для этого он готов лукавить, недоговаривать, ждать, лицемерить, манипулировать, подыгрывать, угождать, обижаться, терпеть, таким образом продолжая свой собственный излюбленный драм. театр. Театр, в котором главный герой – он, главный режиссёр – он, главный зритель – он, и главный критик тоже он. Да, в таком восприятии много ярких эмоций: много удовольствия и автоматически много страдания. Вот только простой жизни и простому счастью в подобном театре места не остаётся.

Невротическое расстройство связано напрямую с неспособностью испытывать удовлетворение и радость от простых переживаний: простой жизни и простому счастью в драматическом театре невротика места не остаётся

Кто-то вместо открытой агрессии использует другие стратегии, например, стратегии тонкой манипуляции и хитрости. Это стратегии более тихой борьбы с «соперниками», стратегии партизанской войны за внимание. Эмоций здесь кажется меньше, но в действительности они есть и в точности те же, весьма яркие, просто переживаются чуть иначе – подобно чиху «про себя». Чих происходит и здесь и сила чиха идентичная громкому чиху во весь рот, но снаружи этого не видно, потому что звук самого чиха чихающим активно подавлялся. Поэтому жажда внимания и одобрения здесь утоляется чуть иначе: она вуалируется под заботу, доброту, самопожертвование.

Есть и другие стратегии. Но это не главное.

В этой статье мне хотелось вам напомнить, обратить ваше внимание на пару мгновений на то, как проживает свою жизнь невротик. Как проживаете свою жизнь вы, когда вы не ощущаете себя полноценно, когда испытываете потребность во внимании, одобрении и похвале со стороны и нуждаетесь в постоянной подпитке этого.

Познакомить для того, чтобы вы на мгновение поставили на паузу. Прямо сейчас. И посмотрели на себя со стороны. И на секунду задумались.

Задумались и обратили внимание на себя. Вам нужно начинать с себя, каждому просто необходимо разобраться с собой и с собственными паразитическими моделями поведения. Если вы испытываете подобную нужду даже не постоянно, а время от времени – не ждите манны с небес, не рассчитывайте на авось и не откладывайте в долгий ящик – ищите специалиста, который подойдёт именно вам и начинайте над собой работать. Это непростой шаг, но в определённый момент в нём нуждается буквально каждый.

Помочь здесь выбраться из подобных виртуальных качель вы конечно можете себе сами. Это не просто, но возможно. Без помощи это происходит на порядок медленней. Поэтому возможность взаимодействовать с хорошим специалистом я считаю более разумной и конструктивной.

Вам необходимо нормализовать как фон, на котором вы себя воспринимаете, так и привести в норму собственный образ, представление о себе, лишить его высоченных пиков и глубоких впадин: «ты не велик и не ужасен – ты прост и обычен».

Необходимо сжиться, смириться и полюбить собственную обыкновенность. И я повторюсь, в этом может помочь только очень хороший специалист, которых не много. Отвечая на возможный немой вопрос – себя я отношу к специалистам хорошим.

Без глубокого, настоящего смирения со своей простотой и обыкновенностью – о большем речи нет. Это самая база – основа простой, гармоничной, счастливой жизни. Без этого можно даже не начинать искать удовлетворения ни в деньгах, ни в любимой работе, ни в семье, ни в отношениях, ни в детях – всё будет мимо, будет буквально обречено на провал, но видно вам это станет далеко не сразу. И не начав прямо сейчас, вы будете продолжать оттягивать момент, в надежде на более удачный случай, на более благоприятные обстоятельства, а по сути дожидаясь гангрены.

Поэтому не тяните. Начните с себя. И решайтесь не завтра, а прямо сегодня:
Начните уделять своему психологическому здоровью, собственной душевной гармонии внимание либо самостоятельно, либо воспользовавшись помощью специалиста, который подойдёт именно вам. Пробуйте к себе прислушиваться, начните над собой работать.

Очень часто можно встретить верование, что проблема существует из-за того, что нечто сломано. И достаточно починить сломанное, как все заработает. Например, человеку трудно выносить близость, и он думает — надо покопаться, узнать, почему глючит, починить и с близостью все наладится.

Когда речь о травматиках — особенно, о ранних травматиках — чаще всего вопрос не в починке, а в отращивании или доращиваниии. Когда происходит травма, то в поврежденном участке психики развитие останавливается. И то, что там должно в идеале вырасти, либо совсем не вырастает, либо замирает на зачаточной стадии.

То есть, у травматика с близостью проблемы не только в том, что первый опыт близости оказался ужасным, но и в том, что из-за этого способность пребывать в близости никогда не получила шанса развиться.

На терапии можно понять проблему и докопаться до источников ее происхождения, но это только первая часть работы. Вторая часть — в отращивании недостающей способности. Очень часто это будет работа по отращиванию практически с нуля.

Можно сказать, что терапия ранней травмы — она, в основном, про это самое отращивание и про получение недостающего опыта (например, опыта безопасной зависимости) из-за которого развитие остановилось.

Если говорить о панике и как с ней справляться, то у ранних травматиков нередко отсутствует способность к саморегуляции. Их эмоциональное состояние носит из крайности в крайность — из паники в полную подавленность и обратно. И ничего посередине.

Саморегуляция — это способность взбодрить себя, когда свалился куда-то в коматоз, и способность успокоить себя, когда вылетел в крайнее состояние. Если представить эмоции в виде синусоиды, то саморегуляция — это навык возвращать себя в ту часть синусоиды, где нет пиковых состояний, а есть просто умеренная волна. В идеале эта способность вырастает в контакте с матерью, которая чутко реагирует на состояние младенца, и может его успокоить или взбодрить. У ранних травматиков часто бывает так, что мать действует все время невпопад и регулярно оставляет ребенка один на один с его состояниями.

Так что способность регулировать свое состояние — это то, что травматик должен осваивать уже во взрослом возрасте и делать это сознательно. Как и всякий навык, это вопрос регулярной систематической тренировки.

***************************************************************************

Запись на индивидуальные сессии  и консультации

Но тут есть важный момент, который надо осознать.
Что все эти проблемы в прошлых отношениях тоже были по каким-то внутренним неосознанным причинам. 

Тут все те же страхи потери, которые приводили к истерикам, паникам и ужасам, выносу мозга, к нервам, претензиям, наездам и т.д.

Ключевая фраза – когда ребёнок оказывается в безопасности. То есть, среди любящих и поддерживающих людей. Среди тех, кто не обидит, а, наоборот, спасёт. И они-то, близкие и любящие, получают от младенца за то, какого он страха натерпелся. (подробнее – см. ниже цитату)

Это многое объясняет в терапии психологической травмы.
Травматики совершенно недаром пользуются репутацией ужасных, отвратительных, несносных людей. «Кусающих руку дающего», неблагодарных, злобных и агрессивных.

Например, на терапевтической группе участники возьмутся жалеть несчастного (действительно несчастного) травматика, горько оплакивавшего свою участь, а тот в ответ злобно огрызается и говорит гадости.

Ну как вынести такое мерзостное поведение? И травматик тут же огребает от возмущённых согруппников, и поделом. И уползает в свой угол ещё более обиженным и несчастным.

Фактически, травматик демонстрирует тому, кто его жалеет и поддерживает, вот этот самый младенческий протест. И только терпение и поддержка могут утихомирить его крик. Это не от злобы, это вопль о помощи: мама, посмотри, как мне было плохо без тебя.

Именно поэтому добрая воля (без готовности выносить и контейнировать запредельное количество агрессии от травматика) обычно не помогает: ну сколько выдержит обычный среднестатистический человек?

Ну раз, ну два. Травматик же, дошедший до психотерапии, уже был депривирован десятилетиями. У него возмущения и горя много накопилось. У него море разливанное чувства одиночества и непонимания.

Боль от психологической травмы лучше выливать на специально обученного психолога. Это его работа – выносить и справляться.

Собаки переживают расставание так же, как маленькие дети. 
Для них ушедший близкий — всё равно, что пропавший навсегда. 
Для животных и маленьких детей нет понятия времени

Британские учёные Джон Боулби, Джеймс и Джойс Робертсон, изучавшие детей, отделённых от семьи, описали три стадии, через которые проходит ребёнок, надолго оставленный без матери.

Первую определили как «протест»: огорчение, недовольный плач, поиск исчезнувшей матери, стремление её вернуть. Любопытно, что ребёнок, воссоединяясь на этой стадии с матерью, обычно на какое-то время становится просто несносным – будто в наказание матери за то, что бросила. Дав выход раздражению, ребёнок возвращается в норму. Он вновь обретает равновесие, хотя по-прежнему очень чувствителен к долгому отсутствию матери.

При более продолжительной разлуке ребёнок оказывается на стадии «отчаяния»: он очень тихий, несчастный, отрешённый и вялый. Прекращает играть. Кажется, что потерял интерес ко всему на свете. Прежде, когда отсутствовало правильное толкование ситуации, больничный персонал делал вывод, что ребёнок перестал волноваться, успокоился. Но в действительности ребёнок на этой стадии почти смирился с тем, что мать никогда не вернётся. Попав же домой, он куда дольше переживает пережитое. Вроде бы совсем лишившийся уверенности, он ещё крепче привязывается к матери. Может продолжительное время оставаться подавленным. Прежде, чем войти в норму, обычно проходит стадию «протеста» и бывает очень трудным. Как ни странно прозвучит, но это хороший знак.

Ну а третья стадия – «отчуждение» – самая серьёзная. После «отчаяния», если мать отсутствует, ребёнок внешне оправляется. Оживляется, с виду уже не так несчастен, опять начинает играть и реагировать на окружающих. Прежде медицинский персонал и в этом случае полагал, что ребёнок вернулся в норму. Теперь мы знаем, что фактически ребёнок только поверхностно восстановил своё равновесие… уничтожив любовь к матери. Такой ценой он может справиться со своей потерей.

Не так страшно потерять маму, если она не любима. Воссоединение матери и ребёнка, пережившего стадию «отчуждения», может оказаться горестным для всей семьи. Ребёнок кажется переменившимся, неискренним, эмоционально отдалившимся – по той причине, что его любовь к матери мертва, или, так сказать, заморожена. Из этой стадии вывести его труднее всего.

(Робин Скиннер, Джон Клииз «Семья и как в ней уцелеть»)

***************************************************************************

Запись на индивидуальные сессии  и консультации