Советский кинематограф богат афоризмами. И мы с удовольствием повторяем их в нашей будничной жизни. Вот, хотя бы, этот: «За чью жизнь переживаете, соседки?». В данном изречении кроется глубокий смысл. Эту фразу вполне можно использовать как «индикатор вектора помощи» в обычной жизни и в работе психолога, особенно при работе с травмой. Почему же так получается, что порой люди «переживают» за чужую жизнь больше, чем за свою собственную? И так ли это?

За чью жизнь переживают люди?

• Влияние окружения в случае стресса
• Жесткий вариант «поддержки»
• За чью жизнь переживаем? За свое душевное спокойствие

Есть малоизвестный, но многопечальный факт: в случае стрессовых или травматических переживаний именно влияние ближайшего окружения — родственников, друзей,- может привести к травматизации или ретравматизации.

 

Как это происходит?

Родные и друзья расспрашивают, уточняют, ужасаются деталям происшествия, охают.  Рассказ приходится повторять несколько раз — иначе как же?

Всем рассказал, а мне нет?

Пострадавшему становится все хуже, а близкие, исчерпав стандартный запас слов поддержки (держись! жесть! ну, вообще…), теряют интерес к пострадавшему.

Достаточно часто такое «внимание» приводит к ретравматизации, то есть к воспроизведению травматических переживаний, с которыми пострадавший остается один на один.

На что это похоже? Разрезал хирург брюшную полость, посмотрел, что там такое. А зашивать не собирается.

За чью жизнь переживали? Явно, не за пострадавшего. Снижали свою тревогу, удовлетворяли любопытство.

Жесткий вариант «поддержки»

Более жесткий вариант «поддержки» — это агрессия близких, направленных на пострадавшего — так, женщинам, подвергшимся насилию, близкие бросают обвинение в том, что они виноваты сами. Что в общем-то, хорошо «встраивается» в негативное самоопределение, полученное во время травмы.

За чью жизнь переживаем? За свою. Боремся со страхом, гневом, чувством беспомощности и в качестве «мишени» используя пострадавшего.

Есть еще один вариант «поддержки» — молчание близких и друзей. Когда «об этом» говорить нельзя — и не важно, что «это» такое: проживание горя или насилия, стресс или кризис.

 

Все, что угодно, только не соприкоснуться с болью. И пострадавший виртуозно учится «прятать» свою боль — «быть позитивным».

За чью жизнь переживаем? За свое душевное спокойствие.

Отдельно хочется выделить «поддержку», которая характерна для тревожных и гиперопекающих родителей — при чем, не так уж важно, сколько лет их детям.

Даже самое незначительно событие — двойка по математике — воспринимается как серьезнейшая проблема, которую надо решать «всеми силами», рассказывать всем, «подключать связи», искать поддержку и понимание, чтобы «не травмировать ребенка».

Такой ребенок изначально лишен возможности адекватно оценивать ситуацию, и искренне будет считать ринит «серьезнейшим заболеванием», при котором три дня нужно провести в постели.

Столкнувшись с настоящим травматическим переживанием, такой «ребенок» всегда будет находиться под двойным прессом: «Что же делать? » и «Что скажет мама?»

За чью же жизнь переживаем? Конечно, за свою.

За свое представление, как все «должно быть» и «как правильно».

***************************************************************************

Запись на индивидуальные сессии  и консультации